Аста Аристова

МОХАММЕД АЛИ – 2 Мечеть Мохаммеда Али
Весь интерьер мечети покрыт изразцами с геометрическим рисунком. Потолок выложен мозаикой из червонного золота. Мечеть освещена ярусами хрустальных люстр и стеклянных ламп,свешивающихся на цепях спотолка. Справа от входа в специальной комнате за изящной решеткой стоит мраморная гробница Мохаммеда Али. Перед гробницей – небольшой столик из темного дерева с перламутровой инкрустацией, на нем лежит раскрытый Коран. Стены комнаты завешены шелковой драпировкой.

В мечети две мамбры – кафедры, откуда имам читает проповедь. Первая мамбра – из белого мрамора, изящная
во французском стиле ампир, построенная Мохаммедом Али. Он очень любил Францию и послал туда своих детей учиться. Вторая мамбра построена последним королем Египта – Фаруком. Она – темная, более тяжелая и выложена строгим арабским геометрическим рисунком.

Тони предложила нам сесть на ковер, а она расскажет нам о мусульманстве. Мечети и построены так, чтобы в них собирались небольшими группами, усаживались на коврах и слушали толкование Корана или принимали участие в богословских дискуссиях. Лекция ее длилась не больше 10 минут. Кстати, за это время сидеть на полу, даже на ковре, стало утомительным.

Итак: символ Ислама – пятиконечная звезда. Каждый конец означает один из принципов:

01. Али шахади: «Иль Аллах, су Аллах и Магомет рассуль Аллах». Символ веры: «Нет Бога, кроме Бога, и Магомет
пророк его».

02. Каждый день нужно молиться по пять раз. Молитва может быть короткой – одну-две минуты. Если кто неь успеет помолиться в положенное время, то может прочитать две молитвы в следующий раз. «Когда я путешествую, – сказала Тони, – я молюсь только утром и вечером и тогда уже по пять-десять минут». В мечеть обычно ходят только мужчины, женщины молятся дома. (Здесь должна заметить, что это зависит от страны. В иных странах женщины тоже ходят в мечеть, но сидят отдельно. Есть мечети, где и женщины принимают участие в богословских дискуссиях).

03. Рамадан – пост – в течение месяца по мусульманскому календарю, он может выпасть на любое время года, мусульмане не имеют права ничего брать в рот от восхода до захода солнца. Им нельзя ни есть, ни пить, ни курить. Тот, кто не может соблюдать пост по состоянию здоровья, должен кормить бедных, причем еда должна быть свежей и свежеприготовленной. Омовение производится до восхода солнца. Однако Рамадан – веселый месяц. По вечерам люди встречаются в ресторанах с буфетами, где бедные могут ужинать бесплатно. В это время многие рестораны поражают обилием и количеством блюд.

04. Хадж – паломничество в Мекку. Каждый верующий мусульманин должен раз в жизни посетить Мекку. Если он не в состоянии этого сделать, он может оплатить поездку бедного.

05. Раз в год отдавать 3% своих сбережений бедному родственнику.

Все это описано в Коране, но последнее правило многие обходят. Благодаря тому, что установлены 3% сбережений, то многие вкладывают свои капиталы в разные предприятия или приобретают имущество, таким образом понижая годовые сбережения.

Бедным в Египте, в первую очередь, помогают родственники, поэтому в стране нет проблем социального обеспечения, с которыми встречаемся в США.

Мы с Олегом воспользовались этим последним законом, чтобы оправдать собственную оплошность. Из-за того, что
цены нигде не написаны, за все нужно торговаться. Мы иногда попадали впросак. Раз я переплатила за какую-то мелочь, а во второй раз попался Олег, заплатив за набор открыток с арками египетскими деньгами в два раза больше, чем они стоили.

– Ты ему дал шесть долларов вместо трех! – сокрушалась я.
– Почему? Только три! 18 на шесть будет три. Я разделил на шесть.
– Это позавчера в Греции делили на шесть! А сегодня в Египте делим на три! – Ах! Забыл! – Ничего! Представь себе, что он Твой дядюшка, вынужденный торговать открытками и ты ему помог. – Ну, сегодня я, а вчера – ты! – Так это же был мой племянник!

Таким «родственникам» мы невольно помогли еще несколько раз. Все это обсуждалось потом, а в мечети, слушая Тони, такие мысли нам не приходили. Вышли из темной мечети на яркое солнце и подошли к зубчатым стенам, за которыми расстилался бескрайний Каир – море серо-желтых домов, терявшихся в сероватой дымке на горизонтею

Обед в Хилтоне
Из цитадели поехали в центр, так похожий на все большие европейские города, что если бы не арабские надписи, то можно было бы подумать, что мы находимся где-то в Греции или Италии.

Обед – за свой счет в Хилтоне. В квадрате между высотными домами – тенистый двор с красивыми деревьями и кустами, типичными для всех современных ансамблей. Ничего тут характерно египетского нет. Даже все надписи по-английски. Мы сели в плетеные кресла за стеклянный столик, и официант, одетый по-европейски, принес меню на английском языке. Окинул нас взглядом и решил, что мы американцы, или, по крайней мере, англоговорящие.
– И все эти новые гостиницы друг на дружку похожи, – ворчала я. – Никогда не скажешь, что мы в Африке. Ничего осо… – я пресеклась. Откуда-то потянуло крепким сладковатым дымом. – Откуда это?
– Посмотри за тобой!
Я обернулась. Черед два столика от нас сидел полный мужчина и курил трубку, но трубка у него была необыкновенная, таковой не приходилось видеть. На высокой подставке с одной ножкой стояла бутылка, напоминающая формой деревянные колонки, какие бывают на перилах (балясы). От бутылки шел длинный тонкий шланг с мундштуком, и его в зубах и держал мужчина. В сосуде вода, в которой поднимались и лопались пузырьки. Мы хотели было пересесть, но, окинув террасу взглядом, убедились, что курящих много, и что наше место у края – самое подходящее. Здесь продувал ветерок: и приятно, и прохладно. Подошел официант:
– Чего вы желаете? – спросил он вежливо.
– Вот это, – сказал Олег, показав пальцем на блюдо из рубленой баранины с овощами. –Два, пожалуйста, – добавил он.
– А вам? – обратился официант ко мне.
– Мне тоже.
– Два? – спросил официант.
– Нет! Всего два, – пояснили мы. И, показав друг на друга, сказали: – один сюда, один туда
– два.
– А пить?
– Чай, пожалуйста. Два.
– Один сюда, другой – туда.
Два, – повторил официант. Мы закивали.
– Все два.
– Да. Два.
– И шиша тоже два? – спросил официант.
– Шиша? А что такое шиша?
– Курить.
– Нет, спасибо!
Официант ушел, и мы стали рассматривать окружающих. Время было обеденное, и народ все прибывал и прибывал. Мужчины одеты по-западному, женщин – мало и все в платках, плотно покрывавших волосы. Официанты не торопились, переговариваясь между собой. И нам вспомнилось недавнее посещение Греции, где сидела в таком же кафе на террасе, читая меню на английском языке, и так же по-английски заказывали еду, и официанты, так же одетые, переговаривались на непонятном языке.

Но там не было седого худенького старичка в сером галабали, бегавшего с подносом с дымящимися трубками. Его работа – разжигать шиша-трубки с едким табаком, дым от которого прогоняют через воду для охлаждения. Кстати, можно заказать дым с определенным запахом. Старичок раскуривал за ширмой трубку, а потом подносил ее клиенту, обмотав стеклянный сосуд черным, как змея, шлангом. Он также подавал завернутый в салфетку мундштук. Клиент уже сам разворачивал и надевал мундштук на конец трубки. И вскоре в воздух поднимались новые облака дыма.

Вот она, разница между Египтом и Европой – в этом самом шиша! В Европе такого не увидишь. Кстати, бутылки разного цвета: темно-красные, синие, зеленые, когда народу набралось много, и старичок бегал от стола к столу, у него появились трубки простого бесцветного стекла.

Подоспели бараньи котлетки. И теперь мы поняли, почему официант немного удивился, когда мы заказали только две – они были очень маленькие, а тушеных овощей – всего по столовой ложке, не больше. Мы, кажется, заказали закуску.