Ольга Качина
В Port Townsend, в штате Вашингтон, 3 февраля 2022 года в возрасте 75 лет скончался Михаил Евгеньевич Клюпфель. Покойный был внуком русского контр-адмирала Евгения Владиславовича Клюпфеля (1860-1934), главного учредителя и первого председателя Общества бывших офицеров Российского Императорского флота в Сан-Франциско или Кают-компании.
Именно в честь своего деда по отцовской линии во всех своих американских документах Михаил имел отчество Евгеньевич. Хотя, согласно русской традиции, он должен был называться Михаил Михайлович, так как его отцом был младший сын контр-адмирала Е.В. Клюпфеля – Михаил. Желание сохранить память о знаменитом деде, оказавшемся в изгнании с семьей в связи с трагическими событиями русской революции и последующей гражданской войны, привели к тому, что в семье контр-адмирала сын и внук имели идентичные имена, которые только различались суффиксами имен: Jr. (Junior) – младший и Sr. (Senior) – старший.
Михаил-младший никогда не видел своего деда; он умер еще до его рождения в 1934 году в Сан-Франциско. Но все его детство прошло в рассказах о нем. Лучшей рассказчицей была его бабушка Мария Михайловна, урожденная Эверсман (1872-1958). От нее маленький Миша узнал о плавании дедушки в 18-летнем возрасте к берегам Америки на парусном фрегате «Светлана», о его участии в русско-японской войне и обороне Порт-Артура, о службе в годы Первой мировой войны в должности Директора маяков и лоций Каспийского моря и командира Бакинского порта.
Рассказывала бабушка и о тяжелых годах революции и Гражданской войны, когда в марте 1917 года по требованию революционных матросов ее муж был арестован в Баку. К счастью для семьи, он избежал трагической участи многих русских адмиралов и морских офицеров, убитых без суда и следствия после Февральской революции, приведшей к падению монархии в России.
Столкнувшись с революционным насилием, семья решила покинуть Россиюь навсегда. В это время отцу Михаила было всего шесть лет. Но он на всю жизнь запомнил трудности выживания в стране, охваченной гражданской войной. Позже он рассказывал своему сыну, как в лютый мороз в феврале 1918 года он вместе с родителями в течение почти двух недель вынужден был ехать в санях по заснеженным уральским лесам, чтобы попасть на поезд, идущий во Владивосток. Все его детство прошло в постоянных переездах, так как родители пытались найти безопасное место для нового местожительства. Наконец в марте 1923 года, прожив два года в Харбине, семья смогла получить американские иммиграционные визы и поселиться в Сан-Франциско.
А через четыре месяца, в июле 1923 года, в Сан-Франциско прибыл американский военный транспорт “Мерритт” с 526 русскими беженцами на борту. Среди них была и мама Михаила – Вера Миницкая, в ту пору ей было 10 лет. Она была дочерью подполковника по адмиралтейству Николая Николаевича Миницкого, бывшего ротного командира Морского Е.И.В. Наследника Цесаревича кадетского корпуса в Севастополе.
Повзрослев, родители Михаила встретились на одном из балов в Русском Центре в Сан-Франциско и повенчались в 1937 году. Когда родился их единственный сын, они сделали все возможное, чтобы он рос счастливым и здоровым ребенком. Детство Михаила прошло на Русской речке и озере Тахо. Отец учил сына плавать, рыбачить, охотиться, кататься на лыжах.
Михаил сохранил любовь к природе и страсть к активному отдыху на всю жизнь. Неслучайно вместе со своей женой Молли, с которой он прожил в любви и согласии 42 года, он переехал из Калифорнии в Port Townsend, расположенный на побережье Тихого Океана вблизи знаменитого национального парка Олимпик. Кроме того, Port Townsend внесен в Национальный реестр исторических мест за архитектуру Викторианской эпохи.
Михаил и Молли случайно оказались в Port Townsend в 2000 году, полюбили городок с первого раза и неожиданно для себя вскоре купили викторианский дом, построенный в 1887 году. Михаил, по профессии реставратор домов, с любовью занялся его реконструкцией. Установив в доме современные удобства, он не нарушил его викторианскую архитектуру и внутренний дизайн. Михаил унаследовал тонкий аристократический вкус от своих предков. Это чувствовалось в каждой комнате, отреставрированной его руками. Молли помогала ему во всем. В 2004 году супруги получили специальную награду от местного исторического общества за реставрацию дома и сохранение архитектурного наследия Port Townsend. Михаил был талантливым дизайнером и опытным строителем. В саду дома он разбил для своей жены розарий и создал живописный уголок природы с журчащим ручьем и небольшим прудом.
Михаил и Молли любили принимать здесь гостей.
Мне посчастливилось лично знать Михаила и его жену. Весной 2016 года узнав, что я работаю над историей русских беженцев, прибывших 1-го июля 1923 года в Сан-Франциско на американском военном транспорте “Мерритт”, Михаил и Молли пригласили меня в гости. Михаил встречал меня в Сиэтле. Я его сразу же узнала: он был высокого роста, очень похожий на своего деда, контр-адмирала Е. В. Клюпфеля. Михаил по-дружески обнял меня, улыбнулся и сказал: “Да, я последний Клюпфель с чертами лица, узнаваемыми российским государем”.
Я на всю жизнь сохраню благодарность за гостеприимство, оказанное мне Михаилом и Молли, за наши разговоры о русской истории, за возможность изучения документов из личных архивов семей Клюпфелей и Минитских. Несколько дней мы занимались проектом определения наград, полученных контр-адмиралом Е. В. Клюпфелем за его 45 — летнию службу в Российском Императорском флоте. До этого награды хранились в закрытой коробке в шкафу, а после проекта Михаил сделал для них специальный настенный стенд. Мы остались друзьями на все эти годы.
Последний раз я встречалась с Миха- илом он-лайн за неделю до его смерти. Мы обсуждали его участие в будущем документальном фильме об эвакуации русских беженцев из Владивостока в октябре 1922 года. Хотя Михаил уже был болен и ему предстояла операция, хотелось верить, что он поправится и примет участие в мемориальных торжествах, посвященных столетию эвакуации флотилии адмирала Старка из Владивостока. Но судьба распорядилась иначе.
